Самайн – большой праздник порога, обозначающий не только смену времен года (окончание осени и начало зимы), но и смену светлой шестимесячной половины года, начинающуюся Бельтаном, его темной половиной.
В этот день солнечный Бог умирает для земного мира и уходит в мир потусторонний, открывая тем самым дверь между мирами. Богиня же в это время выступает в ипостаси Старухи, держащей в руках кривой нож или серп, символизирующий убывающую Луну. Ее светлая, плодородная и животворящая часть уходит вслед за Богом в потусторонний мир, а бесплодная, разрушительная и связанная с хаосом ипостась остается в земном мире – и лето меняется зимой.
читать дальше
Самайн – важный кельтский праздник, первое письменное упоминание о котором найдено в календаре Колиньи, датированным примерно 1-м столетием нашей эры, где праздник отмечен как SAMONIOS (единственный, к слову, праздник, который там вообще отмечен)
Кстати, сейчас на современном ирландском языке название праздника пишется как Samhein, а читается как «Саунь», в средневековом прочтении он, видимо, звучал как «Савань» или «Савэнь», а вот архаичное произношение предположительно было ближе всего к традиционному «Самайн», т.к дифтонг [mh] стал читаться как [v] только в раннем средневековье, а [h] само по себе в любом случае немое и не произносится.
Значение слова неясно, по ряду традиций его смысл возводят к санскритскому samana (собрание, сход), по другим традициям - к словам samos (лето) и giamos (зима).
Самайн часто рассматривают как «новый год», но начало года он обозначал только у части кельтских племен, прочие же считали за начало года Бельтан. С точной датой празднования Самайна тоже возникают некоторые сложности: много споров идет о том, является ли праздник привязанным к определенной дате или он скользящий, соотносится ли он в том числе и с лунными фазами. Для меня лично показательным моментом является то, что в момент прихода христианской церкви в языческие земли христиане повсеместно старались заменять языческие праздники своими – и такие праздники-замены приходятся как раз на 1 и 2 ноября – это День всех святых и День всех душ (добавленный позднее, с 998 г.). Так что я лично больше склоняюсь к тому, что основной день празднования Самайна приходился как раз на один из этих дней и скользящим не являлся (скользящие языческие праздники в христианской традиции заменялись скользящими же христианскими торжествами – Пасха и т.п.).
Социальная составляющая праздника преимущественно выяснена и сложностей не составляет – это время сбора податей, приношения даров власть имущим, время пиров и сбора королей, вождей и народа, это был своеобразный тинг, общий совет «в дружественной обстановке».
С ритуальной составляющей все значительно сложнее.
Из отрывочных письменных источников известно, что в эту ночь (так же как и на Бельтан) во всех домах тушились огни и друиды возжигали новый огонь (огонь темной половины года, огонь зимы). Много верований было, видимо, связано с тем, что законной властью будет обладать тот, кто первым зажжет ритуальный «правильный» огонь в эту ночь – именно поэтому, видимо, под страхом смерти запрещалось после захода солнца зажигать вообще какой-либо огонь прежде огня короля. Но и это не всегда уберегало королей: как гласят письменные источники, «в Самайн у уладов не больше сил, чем у женщины во время родов», и периодически случалось, что неугодного правящего короля подвергали так называемому «ритуальному умерщвлению» - его топили в бочке с вином или живьем сжигали в королевском доме.
Ритуальный огонь, зажигаемый друидами, должен был быть новым и чистым, зажженным правильным способом, его добывали, видимо, высеканием либо трением; священным также являлся огонь, зажженный от молнии. Кроме того, ритуальное значение имели и породы деревьев, из которых складывался костер.
Кстати, новый огонь надо приносить в очищенное пространство – поэтому обязательным считалось хорошо вычистить домашний очаг и прибрать дом.
В огонь кидали и жертвы – рыбьи кости, мясо, плоды, клочки шерсти домашних животных и т.п. Женщины и девушки гадали как о замужестве, так и о согласии в семье, кидая в "огонь зимы" два каштана и наблюдая за их поведением - раскатятся они в стороны или сгорят рядышком, бок-о-бок.
Ритуалы праздника в целом плотно связаны с миром мертвых и потусторонним миром вообще (кстати, даже когда римляне добрались до Британских о-вов, никакого влияния на традиции праздника они не оказали, т.к. сами праздновали в эти дни, как все приличные люди, Фералии - дни поминовения мертвых и день Помоны, богини растений и древесных плодов).
На Самайн все миры пребывали в равновесии и были равно открыты друг для друга. В этот день распахивались сиды, и не только мертвые, но и бессмертные (боги, ши) получали доступ в мир людей, а люди, соответственно, в потусторонний мир. В этот непродолжительный период идет активное общение существ всех миров; по легендам в это время заключались браки между людьми и ши, живые возвращали долги мертвым и наоборот, герои попадали в сиды или умирали, навсегда уходя в потусторонний мир (к примеру, на Самайн умер Кухулин), свершались великие битвы (обе битвы при Маг Туиред, когда в бою встречались, в первом случае, боги и люди клана Фир Болг, предположительно какого-то фракийского народа; а во втором – боги и фоморы), в этих праздничных днях заключено все – начало, существование и завершение, их время спрессовано, искажено (тут прошел год, а там минута) и возможно, времени вообще не существует – и поэтому Самайн часто называют «Днями Безвременья».
По современным обычаям отмечания Хеллоуина можно реконструировать некоторые архаичные обычаи празднования Самайна.
Во-первых, древним и неизменным является обычай «двух видов пищи»: первая готовилась для живых, вторая – специально для мертвых, в частности для душ предков, которые придут в этот день навестить свои семьи и посудачить о делах. Кстати, именно из-за того, что мертвые непременно придут навестить живых, для них часто оставляли открытыми либо двери, либо окна, обращенные на запад (этот обычай и до сих пор распространен, к примеру, во Франции при празновании Хеллоуина). Еще интересна связанная с умершими традиция, заключающаяся в том, что молодые члены семьи участвуют в ритуальных шествиях и играх на улице или в специально отведенных для этого местах, а те, что постарше, остаются дома и вслух проговаривают друг с другом все значимые события минувшего года, сплетничают (кто женился, кто развелся, кто родился, кто с кем гулял, что купили, сколько телят корова принесла и пр.) таким образом информируя мертвых родственников обо всем, что случилось с живыми.
Во-вторых, распространенной является традиция ритуального возвращения пищи мертвых живым. Например, в Уэльсе долго сохранялся обычай так называемого «посольства мертвых», когда бедняки одевали маски мертвых и устраивали шествие от одного зажиточного дома к другому, и получали в каждом понемногу от приготовленной для мертвых пищи. Отказывать в пище участнику такого шествия – означало оскорбить своих умерших и таким образом разрушить свое имеющееся на текущий момент благосостояние. Трансформацию этого обычая мы наблюдаем в современной традиции, когда дети в страшных масках ходят по домам и выпрашивают угощения.
Некоторая сложность включения Самайна в земледельческий календарь колеса года связана с тем, что праздник складывался у кельтов в период преобладания скотоводчества, с которым он плотно связан – земледельческие моменты в это время года уже не являются важными – урожай собран, все собранное сложено на хранение. Зато в этот период домашних животных сгоняли с пастбищ обратно к человеческому жилищу, производился ежегодный отбор – какие из животных остаются для размножения, а какие будут забиты на мясо. Кстати, убой скота периодически связывают с умиранием и жертвенностью Бога.
Но, невзирая на первичную скотоводческую тематику праздника, и с плодами земли было связано много поверий и ритуалов. Большое значение имели яблоки (вспомним Эмайн Аблах – «рай яблок» или Аваллон – «остров яблок», кельтские названия посмертного пристанища душ) и ритуальные игры, с ними связанные.
Кроме того, на Самайн заканчивалось своеобразное «перемирие» с духами земли, вступавшее в силу на Луннасу, когда плоды почвы можно было брать безнаказанно - и, начиная с этого праздника, не собирали уже ничего, ни того, что растет на земле, ни того, что остается на кустах и деревьях, ибо теперь за каждый плод надо платить и не факт, что ту плату, которую человек может предложить, примут. Духам земли, так же как и мертвым, приносили жертвы – это делалось для обеспечения возвращения порядка после «времени хаоса» и для обеспечения безопасного будущего, возобновления перемирия с фэйри на следующую Луннасу и т.п.
Как я уже говорила, Богиня выступает на Самайн в образе Старухи – это ее хаотический, разрушающий аспект, но и в то же время аспект мудрый и регулирующий.
В праздники ей также приносились в жертву детеныши животных, рожденные в неурочное время (новорожденных ягнят, козлят и т.п. очень трудно выкормить в зимний период), а также, возможно «неправильные» плоды – деформированные, «странные» плоды и коренья.
В современных ритуалах праздника к Богу обращаются, стоя лицом к западу, в направлении заката, а к Богине – стоя лицом к северу, в направлении полуночи, старости, смерти и разрушения.
Свечи Богини – белые (цвет смерти), коричневые (старости и увядания), оранжевые (цвет пламени).
В жертву ей часто приносят зерно и/или бобы, которые повторяют судьбу ее умершего мужа и сына – они сначала похоронены, а потом прорастают и оживают, чтобы потом еще раз умереть.
Вообще лучше зажечь больше свечей и фонариков, чтобы осветить путь душам, возвращающимся домой – и отпугнуть незванных гостей из потустороннего мира.
И еще немного по поводу тыквы и Джека Фонарщика (Jack O’Latern).
Тыква растение американское, и попало в Европу с колумбом. К традиции отношения не имеет.
В этот день солнечный Бог умирает для земного мира и уходит в мир потусторонний, открывая тем самым дверь между мирами. Богиня же в это время выступает в ипостаси Старухи, держащей в руках кривой нож или серп, символизирующий убывающую Луну. Ее светлая, плодородная и животворящая часть уходит вслед за Богом в потусторонний мир, а бесплодная, разрушительная и связанная с хаосом ипостась остается в земном мире – и лето меняется зимой.
читать дальше
Самайн – важный кельтский праздник, первое письменное упоминание о котором найдено в календаре Колиньи, датированным примерно 1-м столетием нашей эры, где праздник отмечен как SAMONIOS (единственный, к слову, праздник, который там вообще отмечен)
Кстати, сейчас на современном ирландском языке название праздника пишется как Samhein, а читается как «Саунь», в средневековом прочтении он, видимо, звучал как «Савань» или «Савэнь», а вот архаичное произношение предположительно было ближе всего к традиционному «Самайн», т.к дифтонг [mh] стал читаться как [v] только в раннем средневековье, а [h] само по себе в любом случае немое и не произносится.
Значение слова неясно, по ряду традиций его смысл возводят к санскритскому samana (собрание, сход), по другим традициям - к словам samos (лето) и giamos (зима).
Самайн часто рассматривают как «новый год», но начало года он обозначал только у части кельтских племен, прочие же считали за начало года Бельтан. С точной датой празднования Самайна тоже возникают некоторые сложности: много споров идет о том, является ли праздник привязанным к определенной дате или он скользящий, соотносится ли он в том числе и с лунными фазами. Для меня лично показательным моментом является то, что в момент прихода христианской церкви в языческие земли христиане повсеместно старались заменять языческие праздники своими – и такие праздники-замены приходятся как раз на 1 и 2 ноября – это День всех святых и День всех душ (добавленный позднее, с 998 г.). Так что я лично больше склоняюсь к тому, что основной день празднования Самайна приходился как раз на один из этих дней и скользящим не являлся (скользящие языческие праздники в христианской традиции заменялись скользящими же христианскими торжествами – Пасха и т.п.).
Социальная составляющая праздника преимущественно выяснена и сложностей не составляет – это время сбора податей, приношения даров власть имущим, время пиров и сбора королей, вождей и народа, это был своеобразный тинг, общий совет «в дружественной обстановке».
С ритуальной составляющей все значительно сложнее.
Из отрывочных письменных источников известно, что в эту ночь (так же как и на Бельтан) во всех домах тушились огни и друиды возжигали новый огонь (огонь темной половины года, огонь зимы). Много верований было, видимо, связано с тем, что законной властью будет обладать тот, кто первым зажжет ритуальный «правильный» огонь в эту ночь – именно поэтому, видимо, под страхом смерти запрещалось после захода солнца зажигать вообще какой-либо огонь прежде огня короля. Но и это не всегда уберегало королей: как гласят письменные источники, «в Самайн у уладов не больше сил, чем у женщины во время родов», и периодически случалось, что неугодного правящего короля подвергали так называемому «ритуальному умерщвлению» - его топили в бочке с вином или живьем сжигали в королевском доме.
Ритуальный огонь, зажигаемый друидами, должен был быть новым и чистым, зажженным правильным способом, его добывали, видимо, высеканием либо трением; священным также являлся огонь, зажженный от молнии. Кроме того, ритуальное значение имели и породы деревьев, из которых складывался костер.
Кстати, новый огонь надо приносить в очищенное пространство – поэтому обязательным считалось хорошо вычистить домашний очаг и прибрать дом.
В огонь кидали и жертвы – рыбьи кости, мясо, плоды, клочки шерсти домашних животных и т.п. Женщины и девушки гадали как о замужестве, так и о согласии в семье, кидая в "огонь зимы" два каштана и наблюдая за их поведением - раскатятся они в стороны или сгорят рядышком, бок-о-бок.
Ритуалы праздника в целом плотно связаны с миром мертвых и потусторонним миром вообще (кстати, даже когда римляне добрались до Британских о-вов, никакого влияния на традиции праздника они не оказали, т.к. сами праздновали в эти дни, как все приличные люди, Фералии - дни поминовения мертвых и день Помоны, богини растений и древесных плодов).
На Самайн все миры пребывали в равновесии и были равно открыты друг для друга. В этот день распахивались сиды, и не только мертвые, но и бессмертные (боги, ши) получали доступ в мир людей, а люди, соответственно, в потусторонний мир. В этот непродолжительный период идет активное общение существ всех миров; по легендам в это время заключались браки между людьми и ши, живые возвращали долги мертвым и наоборот, герои попадали в сиды или умирали, навсегда уходя в потусторонний мир (к примеру, на Самайн умер Кухулин), свершались великие битвы (обе битвы при Маг Туиред, когда в бою встречались, в первом случае, боги и люди клана Фир Болг, предположительно какого-то фракийского народа; а во втором – боги и фоморы), в этих праздничных днях заключено все – начало, существование и завершение, их время спрессовано, искажено (тут прошел год, а там минута) и возможно, времени вообще не существует – и поэтому Самайн часто называют «Днями Безвременья».
По современным обычаям отмечания Хеллоуина можно реконструировать некоторые архаичные обычаи празднования Самайна.
Во-первых, древним и неизменным является обычай «двух видов пищи»: первая готовилась для живых, вторая – специально для мертвых, в частности для душ предков, которые придут в этот день навестить свои семьи и посудачить о делах. Кстати, именно из-за того, что мертвые непременно придут навестить живых, для них часто оставляли открытыми либо двери, либо окна, обращенные на запад (этот обычай и до сих пор распространен, к примеру, во Франции при празновании Хеллоуина). Еще интересна связанная с умершими традиция, заключающаяся в том, что молодые члены семьи участвуют в ритуальных шествиях и играх на улице или в специально отведенных для этого местах, а те, что постарше, остаются дома и вслух проговаривают друг с другом все значимые события минувшего года, сплетничают (кто женился, кто развелся, кто родился, кто с кем гулял, что купили, сколько телят корова принесла и пр.) таким образом информируя мертвых родственников обо всем, что случилось с живыми.
Во-вторых, распространенной является традиция ритуального возвращения пищи мертвых живым. Например, в Уэльсе долго сохранялся обычай так называемого «посольства мертвых», когда бедняки одевали маски мертвых и устраивали шествие от одного зажиточного дома к другому, и получали в каждом понемногу от приготовленной для мертвых пищи. Отказывать в пище участнику такого шествия – означало оскорбить своих умерших и таким образом разрушить свое имеющееся на текущий момент благосостояние. Трансформацию этого обычая мы наблюдаем в современной традиции, когда дети в страшных масках ходят по домам и выпрашивают угощения.
Некоторая сложность включения Самайна в земледельческий календарь колеса года связана с тем, что праздник складывался у кельтов в период преобладания скотоводчества, с которым он плотно связан – земледельческие моменты в это время года уже не являются важными – урожай собран, все собранное сложено на хранение. Зато в этот период домашних животных сгоняли с пастбищ обратно к человеческому жилищу, производился ежегодный отбор – какие из животных остаются для размножения, а какие будут забиты на мясо. Кстати, убой скота периодически связывают с умиранием и жертвенностью Бога.
Но, невзирая на первичную скотоводческую тематику праздника, и с плодами земли было связано много поверий и ритуалов. Большое значение имели яблоки (вспомним Эмайн Аблах – «рай яблок» или Аваллон – «остров яблок», кельтские названия посмертного пристанища душ) и ритуальные игры, с ними связанные.
Кроме того, на Самайн заканчивалось своеобразное «перемирие» с духами земли, вступавшее в силу на Луннасу, когда плоды почвы можно было брать безнаказанно - и, начиная с этого праздника, не собирали уже ничего, ни того, что растет на земле, ни того, что остается на кустах и деревьях, ибо теперь за каждый плод надо платить и не факт, что ту плату, которую человек может предложить, примут. Духам земли, так же как и мертвым, приносили жертвы – это делалось для обеспечения возвращения порядка после «времени хаоса» и для обеспечения безопасного будущего, возобновления перемирия с фэйри на следующую Луннасу и т.п.
Как я уже говорила, Богиня выступает на Самайн в образе Старухи – это ее хаотический, разрушающий аспект, но и в то же время аспект мудрый и регулирующий.
В праздники ей также приносились в жертву детеныши животных, рожденные в неурочное время (новорожденных ягнят, козлят и т.п. очень трудно выкормить в зимний период), а также, возможно «неправильные» плоды – деформированные, «странные» плоды и коренья.
В современных ритуалах праздника к Богу обращаются, стоя лицом к западу, в направлении заката, а к Богине – стоя лицом к северу, в направлении полуночи, старости, смерти и разрушения.
Свечи Богини – белые (цвет смерти), коричневые (старости и увядания), оранжевые (цвет пламени).
В жертву ей часто приносят зерно и/или бобы, которые повторяют судьбу ее умершего мужа и сына – они сначала похоронены, а потом прорастают и оживают, чтобы потом еще раз умереть.
Вообще лучше зажечь больше свечей и фонариков, чтобы осветить путь душам, возвращающимся домой – и отпугнуть незванных гостей из потустороннего мира.
И еще немного по поводу тыквы и Джека Фонарщика (Jack O’Latern).
Тыква растение американское, и попало в Европу с колумбом. К традиции отношения не имеет.
Jack O’Latern, символом которого, фонариком из какого-либо плода, надо отпугивать всякую нечисть - из христианского предания-сказки о том, как этот самый Джек сторговал у Дьявола то, что его душа никогда не попадет в ад, но и в рай Джека, при жизни дебошира и пьяницу, не пустили. И с тех пор он, подобно Агасферу, бродит по ледяной пустыне, которая лежит между земным и потусторонним миром, в ожидании судного дня, освещая себе путь прихваченным из ада угольком, спрятанным в выеденной тыкве. Тут, возможно, и прослеживаются связи с архаикой – но с уверенностью ничего сказать нельзя, кроме того, что и до христианства из поздних плодов вырезали фонарики и повсюду расставляли и развешивали их.
© shellir
@темы: Колесо года
)